Верхнее облако было голубым, однако на фоне тёмного неба выглядело практически белым. Его подпирало другое, более массивное и плотное, иссиня чёрное, подкрашенное снизу светом большой оранжереи города. В белом вспыхивали время от времени молнии, и тогда оно становилось ещё светлее, легче и прозрачнее, и тем массивнее выглядела чёрная, плотная грозовая масса в его основании.
Пока я разглядывал облака, чуть не врезался на ходу в чётвёрку людей, двое из которых были одеты в камуфляж и носили краповые береты, они стояли, широко расставив ноги, руками сжимая на груди по автомату. Двое других были молоденькими девушками, одна из которых разговаривала по телефону, с возмущением рассказывая невидимому собеседнику, что понятия не имеет, за что, на каком основании, зачем её обложили матом просто так, во дворе своего дома, на улице, где она сейчас и находится. Молодчики в форме натянули по глуповатой ухмылке и явно никуда не торопились.
Первая мысль, возникшая в моей голове при внимательном взгляде на ситуацию звучала приблизительно следующим образом: «Позвольте, но ведь сегодня даже не среда!» По инерции я прошёл сквозь эту группу и только потом начал соображать, пытаясь понять, что же, собственно говоря, происходит. Я оглянулся, и ещё раз, но так и не понял, требуется ли моё участие. Никаких просьб о вмешательстве не прозвучало, ответственные спасатели, очевидно, уже предупреждены, стало быть, здесь я вряд ли смогу пригодиться.
Чуть позже я уже снова думал об облаках и небе, том самом вечном небе, в объятиях которого чего только не происходило на земле. Чёрное облако тем временем начало незаметно разрастаться, отхватывая всё больше и больше пространства, постепенно всецело вытеснив из видимости белое. Затихший воздух был тёплым и влажным, и, как это часто теперь со мной бывает, вдруг перенёс меня на другие, не менее жаркие улицы Барселоны, так прочно обосновавшегося в моей душе города. Места, всё более приобретающего атрибуты личной Мекки, пункта назначения моих многократных паломничеств, прибежища для зализывания ран и восстановления растраченных в бесконечных метаниях сил.
