Моя текущая ситуация фактически вынуждает меня принять как данность, что «рана стыда» оказывает на мою жизнь гораздо большее влияние, чем мне хотелось бы признать. Это не безобидная особенность, не досадная косметическая мелочь. Это проблема.
Оглядываясь назад сейчас, я вижу, в какой степени моя жизнь могла бы иметь иную траекторию, не будь она определяема глубинной убеждённостью в том, что я категорчически фундаментально плох.
Хорошая новость в том, что результирующий вектор всей этой мешанины внутренних и внешних сил, действий среды и моих реакций всё-таки позволил мне вывести себя на эту орбиту осознанности и получить возможность что-то изменить.
Как говорил когда-то мой психоаналитик, услышав, как я сожалею, что осознание тех или иных вещей пришло ко мне «слишком поздно»: «А ты представь, что осознал бы это лет в семьдесят». Сейчас у меня есть перед глазами живые примеры, как можно прожить всю жизнь, не прикоснувшись даже к своим травмам, оставив их частью своей идентичности навсегда. И знаете… Пожалуй, я возьму это «слишком поздно».
Есть выражение, которое на сто процентов применимо к травме — «То не вина твоя, но беда». И другое — «Мы работаем с травмой не для того, чтобы учиться жить с ней — мы прекрасно научились жить с ней — мы работаем с травмой для того, чтобы снова научиться испытывать радость, покой и благополучие».
Так что после того, как я немного разгружусь от «непосредственно необходимых» действий, я неприменно подберу себе что-нибудь с фокусом на сложной травме. Потому что сейчас ещё, по словам консультировавшего меня специалиста, есть вероятность, что я стану на время не функционален, и я очень хорошо понимаю, что здесь имеется в виду.
