Тревожность становится крайне распространённым состоянием в современном мире. Наш эволюционный механизм, призванный обеспечить выживание, довольно плохо работает в информационном обществе.
Обычный цикл для наших предков выглядел так: что-то произошло (триггер), мы что-то сделали, чтобы избежать угрозы, угроза миновала и мы расслабились. Сейчас же, получая многочисленные сигналы о возможных угрозах (например, читая новости), у нас зачастую нет готового ответа, действия, которое можно было бы предпринять в данной ситуации.
Далее же многое зависит от нашей реакции на тревогу. В виду того, что тревога — механизм, непосредственно связанный с выживанием, то факт нашего выживания закрепляет «успешный» паттерн поведения. Поэтому, выбрав стратегию избегания проблемы, мы невольно создаём предпосылки для роста тревожности в будущем.
Логика такова: мозг воспринимает угрозу и вызывает ощущение беспокойства. Далее мы выбираем стратегию избегания (я боюсь сесть за руль, поэтому я решаю не ездить на машине), мы не умерли и испытали облегчение (опасность миновала). После этого цепочка «тревога — избегание — облегчение» усиливается, и в следующий раз, если мы попытаемся реагировать иначе, наш мозг будет настойчиво взывать к привычной схеме, заставляя нас чувствовать ещё больше тревожности и ещё большее желание избежать беспокоящих факторов.
Тревожность может принимать крайние формы в виде панических атак, но может быть более скрытной, исподволь влияя на принятие (не принятие) важных решений. Прокрастинация жизненно важных решений — не такая уж редкость, как может показаться.
Решение — менять этот цикл. Управлять инфопотоком, чтобы снизить нагрузку от факторов, на которые мы не можем повлиять. Действовать там, где можно действовать.
Совет от специалистов — даже для абстрактных факторов иметь реальное действие, которым мы можем реагировать на ту или иную угрозу, реальную или нет. Главное, чтобы действие было реальным, физически осязаемым. Скажем, реальная волонтёрская помощь в качестве ответа на некую несправедливость в мире.
