Нет ничего хуже выученной беспомощности. Когда раз за разом кому-то из взрослых слишком сложно позаботиться о своих близких. Нарядить ёлку, потому что это ууу! Это идти, выбирать, покупать, иголки! Приготовить вкусный ужин, потому что это резать, жарить, подавать! Да я целый день на ногах, а ты вообще мерзавец ничего не делаешь целыми днями! Мы, конечно же, никого не виним, потому что всё понимаем. Но! Сами мы собираемся действовать иначе! День всех святых — весёлый праздник. Наряжаться нечистью и расставлять кругом огненные пугалочки — это же ми-ми-ми в его исключительной форме. Поэтому! Отрываем свою жопу от дивана и отправляемся резать тыкву!…
Я хочу начать с простых вещей, потому как именно из простых вещей мы составляем сложные. Как я уже сказал, еда на столе в основе своей — это вкус, цвет, форма, аромат и консистенция. Вкус — это сочетание базовых вкусовых ощущений, вроде нот в музыке. Это кислый, сладкий, горький и острый (если я ничего не пропустил). Форма — это геометрия, основанная на базовых когнитивных (познавательных) примитивах ума: различении (контраст), объединении (группировка) и комбинировании. На кухне это форма ингридиентов, а также посуды. К ним ко всем применимы понятия дизайна. Для того, чтобы красиво оформить блюдо, быть дизайнером не обязательно. Нужно лишь подсматривать,…
Иногда миска риса — именно то, что нужно. Разный рис имеет разный привкус, нужно пробовать каждый, чтобы иметь возможность выбирать и варьировать. Сегодня это басмати, сваренный в большом объёме воды (приблизительно один к четырём) для рассыпчатости. Это важно. Крахмал должен потеряться в объёме воды, а не склеивать зёрна. Пропорция, которую можно встретить в интернете, один к двум, используется для варки методом абсорбции, о нём потом расскажу. И ещё. Не храните варёный рис. Нет ничего более мерзкого, чем слежавшаяся клейкая биомасса, с которой большинству из нас пришлось хорошенько намучиться в детстве. Пятнадцать минут — это всё, что требуется. Пятнадцать минут, и…
Мне снились лица. Длинная череда лиц с различными выражениями на них, проигрываемыми в чудовищно замедленной съёмке. Я видел выражение лица и ощущал эмоцию, которую оно выражает. Чувствуя изменения силы отклика по мере изменения мимического рисунка. Это был мучительный, изматывающий тренинг, замыкавший на себе всё моё внимание, пожирающий все мои силы и заставлявший меня желать его прекращения. Похожим образом чувствуешь себя, слушая музыку, переборщив с приятельской трубкой мира. Слишком тяжело, слишком долго. Меня удивляла подробность этих образов и само их наличие. Во мне есть целый каталог всевозможных мимических рисунков с присоединённым к ним эмоциональным значением. Ради забавы я попытался представить себе…