Ты сидишь за столом, и лучи мягкого закатного солца освещают твоё лицо. Наконец-то наступила весна. По какой-то совершенно непонятной причине имено весной особенно хочется жить. Быть оптимистичным дураком, романтиком, выбраться из непробиваемого панциря цинизма и вдохнуть полной грудью свежий уличный воздух. Дать своим мечтам увлечь себя, устремиться вперёд, без оглядки, азартно, дерзко, смеясь над неудачами, побеждая одну за другой сложности, расти над собой, на одну, на две головы, всё выше и выше, к самому небу, к зажённым солнцем белым пушистым облакам. Как хорошо быть живым, как хорошо жить, как хорошо просто быть. Пусть скажут — пафосно, пусть скривят саркастичные рты…
Что у меня нового? Я снова не работаю. Когда спрашивают, почему, отвечаю: «Потому что могу». На самом деле для меня это вызов в первую очередь себе, своим привычкам, нормам, заложенным обществом. Я ищу свободы, предполагающей умение использовать любую ситуацию в своих целях. Я ищу освобождения от своего страха реализации, для чего необходимо повернуться к нему лицом. К этим каникулам я подошёл чуть более подготовленным. За время предыдущей работы накопил немного подкожного жирка, который сейчас понемногу и сжигаю. Записался на йогу и пошёл на дзадзен — для обеспечения минимума социальных контактов, без которых мне свойственно замирать и останавливаться, после чего стартануть…
В голове туман, в глубине — неясное стремление, значит время что-нибудь написать. Процесс создания текста — один из самых требовательных к концентрации, захватывающих, превращающих меня из разрозненного букета эклектичных импульсов в сияющий направленный поток. В лучшие моменты я перестаю обращать внимание на всё, что меня окружает, моё внутреннее зрение целиком сосредоточено на области невыраженного, внешнее зрение чисто формально наблюдает за убегающим курсором. Процесс печатания уже давно стал автоматизированным, не предполагающим затрат ресурсов на выяснение, какую кнопку нажать, где находится тот или иной знак препинания. Я печатаю вслепую, хорошо поставленным десятипальцевым методом, фактически устраняющим все промежуточные отвлечения сознания, оставляя лишь короткую…
Проблема, как мне видится, в следующем. Всё это время я привык существовать в качестве реакции на разрозненные выпады среды, поэтому в отсутствии этих выпадов я перестаю существовать. Когда голова пустеет от чужих голосов, когда парус перестаёт раздуваться залётными ветрами, я начинаю дрейфовать, на моих просторах устанавливается штиль, и дух мой мерно посапывает над водою. Я привык ориентироваться на голоса извне, мои собственные слова всегда существовали лишь в качестве украшения того, что прилетело. А самым сокровенным и потаённым желанием было единственное «отъебитесь». Но сейчас мне этого недостаточно. Я расту, набираюсь сил, крепчаю, и не могу быть просто удобной проекцией чужих ожиданий….