Иногда я напоминаю себе человека в героиновой ремиссии, вынужденного ежедневно заставлять себя жить в поблекшем выцветшем мире. Ты вроде живёшь, вроде что-то делаешь, привыкаешь даже, но потом вдруг проскочит искра — случайная мелодия, фрагмент фильма или же клипа, и всё пропало. Твой внутренний взгляд снова намертво прикован к чему-то бесконечно прекрасному, бесконечно далёкому, недостижимому, красивому настолько, что невольно начинаешь задыхаться, из глаз градом валятся слёзы, а из глотки рвётся крик отчаянья.
Странный, тяжелейший сплав душераздирающей боли и бездонной, как океан, красоты. Весь мир тогда приходит в движение, сквозь привычные предметы начинают проступать ожившие образы, будто неизвестный механик что-то напутал с своей монтажной и пустил сразу два фильма на один экран.
Всю жизнь я только и делаю, что прячусь от этого мира. Он слишком огромен, слишком плотен, слишком интенсивен, слишком ёмок, прикосновение к нему обжигает, заставляет душу трепетать и гореть, а тело — извиваться от напряжения.
Но ирония такова, что вне этого мира я не живу. Я лишь влачу пустое бесцветное существование. И меня тянет, тянет со страшной силой снова поддаться тяготению этой звезды, чтобы застыть в бесконечном падении на поверхность.
