В основе травмы развития лежит коренная дилемма — вынужденный выбор ребёнка между привязанностью и самопроявлением, двумя его фундаментальными потребностями.
Будучи поставленным в ситуацию «невозможного выбора», ребёнок как правило сначала привлекает внимание к нарушению своих потребностей с помощью агрессии. Если же это не работает, происходит отказ от аутентичности в пользу сохранения привязанности. Так происходит практически всегда, так как данная стратегия обеспечивает выживание.
В виду «первичного нарциссизма» у ребёнка нет иного способа интерпретировать действия среды, отказывающейся от удовлетворения его основных потребностей, кроме как его собственными действиями и качествами.
«Со мной что-то не так и я должен перестать быть собой» — таков неизбежный вывод ребёнка, попавшего в ситуацию «невозможного выбора».
Интериоризированный стыд и связанные с ним стратегии поведения формируют основу идентичности и в дальнейшем становятся препятствием к гармоничному развитию и приводят к нарушениям социальной жизни.
Подобные травмы плохо исцеляются бихевиоральными методами и требуют подхода, направленного на изменение внутренних состояний, деидентификации, взращивание agency, переход из функционирования в рамках «детского сознания» в действия, проистекающие из «взрослого сознания».
Практический пример из книги “Practical guide to healing developmental trauma” — фрагмент из терапевтического сеанса, где клиент обнаруживает связь между страхом отверженности, проявляющемся в постоянной смене романтических отношений и детским инцидентом , в результате которого малыш, получивший ожоги, должен был месяц провести в больнице, изолированный стеклянным боксом от контакта со всем миром, лишённый родительского тепла и заботы. Присутствие родителей за стеклом в течение одного-двух часов не повлияло на принятие фундаментального выбора ребёнком.
