Я управляюсь сказками. Наверное, так повелось с детства. В детстве всем нам рассказывают сказки, и сказки что-то будят в нас, наполняют нас желанием следовать за героями, быть похожими на принцев, на рыцарей, избегать леших и держать ухо востро с бабами-с-ягами. Иногда, впрочем, наше сознание самостоятельно выбирает себе подходящую ролевую модель. Так, слушая пластинку о «Маугли», мне нравилось представлять себя одним из волков в стае, смачно разгрызающего белоснежную кость только что добытого животного. Этот момент помогал мне справиться с неоперабельным иначе кусманом заботливо утопленного взрослыми в борще мяса на кости, украшая несколько неприглядную реальность, перемещая меня в иной мир, наполненный совершенно непохожими смыслами.
Сказками же я побеждал и кошмары, нет-нет, да и овладевавшие моими детскими снами. Например, после просмотра комедии с Чарли Чаплином, в которой человека поглощал механизм заводского конвеера, или же под впечатлением от некого фантастического фильма, в котором людей одного за другим косила неизвестная болезнь, превращавшая оных в недвижимые куски стекла. Нужно было лишь вытеснить мерзкую картинку любыми доступными способами, и в образовавшейся тишине, пусть и с некоторым усилием, начать рассказывать самому себе сказку. Тогда сказка заполняла высвободившееся пространство, и начинала развиваться уже по собственным законам.
Сказки движут мной и сейчас. Мне очень сложно делать что-то, не соединённое тем или иным образом с какой-то внутренней историей, создание которой было ранее в основном стихийным и не осознанным, зачастую противоречащим каким-то другим частям персональной мифологии. Существенным моментом действенности сказки являлось наличие веры в её подлинность, её реальность, её осуществимость. Затем сказки стали сказочными, и на время потеряли свою двигательную силу.
Однако сейчас я снова начинаю рассматривать сказки как средство возможной само-мотивации. Ведь, по сути, ничего не изменилось, мне по-прежнему нравятся красивые истории, только теперь я могу в любой момент изменить сюжетную линию под действием изменившихся обстоятельств. По-крайней мере, так мне всё это дело на данный момент видится.
