Как я живу? Ну как, как. Тяжело, конечно же, очень тяжело. Вторая неделя работы, и такой рывок с места в карьер. С нуля до тыщипиццот процентов. Я не требую от себя слишком многого, я понимаю, что мне приходится обрабатывать немного больше информации, нежели дома. Поэтому, когда после работы голова отключается совершенно, не расстраиваюсь, хотя, по-хорошему, дома нужно было бы ещё что-нибудь читать по рабочей тематике. Для меня это немного больше, чем просто поездка. Как-то так вышло, что Москва превратилась для меня в олицетворение мирового зла, так что фактически я переселился сейчас в зону интенсивного страха, укрыться от которого невозможно просто…
Смеюсь. Нашёл, называется, спокойную работу. Настолько спокойную, что уже вечером чуть было не укатил в командировку в Москву. Сегодня, однако, ехать мне никак не с руки, на завтра забронировать билеты не удалось, так что отправлюсь я выходными, в воскресенье. Ну что же, придётся поработать над своей Москво-фобией. Почувствовал, насколько сильнее стала моя позиция. Когда не боишься, что тебя уволят, можешь спокойно выставлять свои требования, обсуждать, договариваться. Когда не боишься наказания, можешь сосредоточиться на… Ну, например, на вызове. Ситуация, которая загружает тебя — это вызов, приняв который, ты становишься сильнее. Признаться, я плохо верю в то, что «твой путь» — это…
Что ж, первый день, как это часто бывает, начался довольно бестолково. Красивый выверенный утренний график в силу инерции соблюсти не удалось, а потому снова (здорова) — на работу на такси. А так ведь выбирал, чтобы офис был поближе к дому. Ну ничего, в будущем пригодится. На работе пока не удалось оформиться (не было нужных людей), а без этого занять меня чем-либо путным не получалось. Побродил немного по офису, посмотрел со стороны на коллег, послушал разговоры в кофейне. Когда надоело двинулся по своим делам. Заскочил в банк, бросил денежку на счёт, чтобы было чем оплатить подписку на «The Wall Street Journal»,…
Ну что вам рассказать. Волнуюсь немного, хотя и понимаю умом, что особенно нечего. Упражняюсь в превращении большого в малое путём нехитрых манипуляций со смыслами. Вот, скажем, работа — ууу, новая работа, да после перерыва — ууу! А если — ещё одна работа, да к тому же, скорее всего, временная, на которой не догоню, так хоть согреюсь? Сразу как-то оно и волноваться даже стыдно становится. Чё я, в самом деле, не работал, что ли, никогда? Работал, ещё как, между прочим, работал! Ух как работал! Мозги трещали, лбы трещали, швы расходились! Книжки писать — вот этого нет, не писал, врать не буду….