Нет, это решительно бесполезно. Сидеть и пытаться отодвинуть свои эмоции куда-нибудь подальше. Это можно сделать, когда нет другого выхода, и это необычайно важный, даже критичный для выживания навык — уметь откладывать переживание своих чувств на определённый срок, навык крайне интуитивно непонятный, антагоничный самому нашему существу. Как это так, откладывать? Ну нет уж! Я хочу высказать всё сейчас, прямо сейчас, и вот прямо в эти мерзкие рожи, иначе это будет уже совсем не то! А то, чего доброго, и вовсе забудется! Что же станет с моим праведным гневом? А вдруг радость моя и счастье исчезнут? Не бывать этому! Впрочем, счастье и…

Когда-то давным-давно, в том самом-пресамом далёком две тысяча шестом году, в тех самых-самых Соединённых Штатах Америки, после того самого-сусамого интервью, одним свежеиспечённым MBA вашему покорному был учинён допрос с пристрастием. Какая у меня цель? К чему я стремлюсь? Чего я хочу достичь в жизни? Где я вижу себя через пять лет? Ваш покорный робко ёжился, втягивал голову в плечи и неловко разводил руками. «Понимаете, — заикающимся непокорным голосом говорил покорный, — я не знаю, я не понимаю, я вообще не уверен, что стремиться к какой-то конкретной цели правильно». Затем, помолчав немного и собравшись с духом, продолжил: «Скажите, а может ли…

Иногда я очень мудрый. Люди приходят ко мне за советом и за принятием. Иногда я очень умный. Люди просят меня подсказать решение их проблем. Иногда я очень спокойный и тёплый, и люди просто приходят погреться. Но иногда я теряюсь. Я не знаю, где я. Я не знаю, кто я. Я не знаю, зачем я делаю то, что делаю. И что мне следует делать впоследствии. И мне не к кому идти.