Иногда я напоминаю себе человека в героиновой ремиссии, вынужденного ежедневно заставлять себя жить в поблекшем выцветшем мире. Ты вроде живёшь, вроде что-то делаешь, привыкаешь даже, но потом вдруг проскочит искра – случайная мелодия, фрагмент фильма или же клипа, и всё пропало. Твой внутренний взгляд снова намертво прикован к чему-то бесконечно прекрасному, бесконечно далёкому, недостижимому, красивому настолько, что невольно начинаешь задыхаться, из глаз градом валятся слёзы, а из глотки рвётся крик отчаянья. Странный, тяжелейший сплав душераздирающей боли и бездонной, как океан, красоты. Весь мир тогда приходит в движение, сквозь привычные предметы начинают проступать ожившие образы, будто неизвестный механик что-то напутал с…
Кстати, о чуде. Это может показаться кому-то парадоксальным, но я не отрицаю возможность чудес. Чтобы сделать такое утверждение, нужно обладать доскональным знанием об устройстве Вселенной. Ни я, ни кто бы то ни было другой, таким знанием не обладает. Это раз. Другая причина кроется в том, что чудом, по сути, является то, что мы называем чудом, поэтому, в принципе, таковым может быть (и было, и будет) что угодно. Обычно мы называем чудом нечто, механизм чего мы не понимаем. Когда-то для человека молния была самым настоящим волшебством, сейчас же мы бы, пожалуй, сочли чудесной материализацию предметов “из ниоткуда” или старые добрые прогулки…
Ты можешь летать как птица, но это не сделает тебя счастливым, гласит одна из буддийских сутр. Смысл этого изречения всё глубже и глубже проникает в меня. Долгое время я подсознательно стремился к магическому разрешению своей непростой ситуации, перекладывая ожидаемое чудо с одного на другие объекты внешнего мира, будь то партнёр, учитель, страна проживания или бог весть что ещё. Но чудо не происходило, достижения не приносили существенного облегчения, а порою и того хуже, оборачивались невыносимыми мучениями. Я страдал в Беларуси, старадал в Европе, страдал в браке, страдал в одиночестве, терзался в работе и метался предоставленный самому себе. Один за другим я…
Я всегда завидовал людям с высокой работоспособностью. Тем, кто может работать по двенадцать часов в сутки, умещать в день по сотне дел, чужой настойчивости и целеустремлённости. Я завидовал чужой воле, потому что моя собственная воля была больна. Сейчас я напрямую сталкиваюсь с этим аспектом своего существа, и вижу, насколько плотно сцепились в моём подсознании “усилие” и “насилие”. В чистом виде эта проблема проявляется во время практики сидячей медитации “дзадзен”. Нужно просидеть полчаса, не меняя позы, следуя определённым правилам, наблюдая собственное дыхание, сохраняя ум ясным и сфокусированным. Это волевое усилие. На первом этапе важно дать уму понять, что ему некуда деваться,…