А из останков тыквенного человека можно приготовить, например, пюре. Готовится элементарно: режем тыкву кубиками (без шкуры), варим в чуть подсоленой воде минут десять, сливаем воду, досаливаем, перчим, мнём вилкой, сыпем чуток петрушки, наслаждаемся красочной вегетарианской закуской.
В действительности мысль зачастую не несёт ценности сама по себе, но лишь является приглашением к внутреннему диалогу. Мысль — как торчащая из земли головка земляного червя — только обозначает более глубокую потребность в тематической рефлексии. Поэтому не нужно рассчитывать, что простое созерцание торчащих тут и там головок наполнит банку наживкой. Нужно хвататься за неё и тянуть, любым доступным способом. Даже коротенькая заметка на тему может запустить процесс более глубокого осмысления и принесёт чувственный результат, который только и влияет существенным образом на нашу жизнь.
Иногда случайная фраза может стать источником большого инсайта. Так, читая книгу Эпштейна, я зацепился умом за термин «нарушенная невинность» и спустя какое-то время вдруг начал отчётливо видеть её. Это поразительное открытие, прочно скрытое за ощущением привычности, данности. Действительно, всё, что бы я ни делал, сопровождает это ощущение тотальной собственной невинности, и каждое неприятное событие воспринимается как что-то внешнее, нехорошее, зло, нарушающее эту самую невинность, вызывающее чувство несправедливости и обиды. Даже если источником всех неприятностей объективно являлся я сам, это чувство оставалось непоколебимым. Одно дело говорить об этом, и совершенно другое — ухватить ощущение внутренней своей интуитивной хваткой, суметь задержать его в соединении пространства чувственного и рационального. Только тогда это знание даёт толчок к трансформации.
Пока что я не знаю, что именно несёт это знание. Но я знаю, что оно будет зреть и развиваться, повсеместно прорастая во все аспекты моей жизнедеятельности. Пока в очередной раз не окажется, что я уже не такой, как прежде.
Начинающий психолог объективен, умеет контейнировать эмоции, не подвластен переносам, осознаёт своё и чужое несовершенство, свободен от предположений и стереотипов. Матёрый психолог — не пиздит.
Самое поразительное, что всё это время я ощущал постоянное чувство защищённости, упорядоченности, непрекращающейся заботы о себе. Несмотря на град ударов, составлявший большую часть дневных мероприятий, меня не оставляло чувство справедливости происходящего. Странно, но в этом действии было гораздо больше тепла, чем во всём нашем расчудесном семействе. Даже на мгновение у меня не возникло мысли, что целью подобной практики является издевательство надо мной лично. Продуманность и забота ощущались в каждом элементе процесса, в каждой его детали. В том, что и как говорил танто, отвечая на вопросы, в скорости, с которой он нёсся со своей палкой к каждому, сложившему над головой руки, в его таком же охрипшем голосе. Когда под конец сессина удары переставали действовать, он больше полагался на крик, он безумно стучал в пол, тряс тебя, выкрикивал какие-то фразы поддержки. Часто я слышал за своей спиной хлёсткие звуки ударов, и, случайно повернувшись однажды, краем глаза увидел, как танто хлещет палкой себя по бедру. Позже мне рассказали, что всё выданное практикующим количество ударов танто должен нанести и себе. Не знаю, впрочем, насколько это соответствует действительности.
Не всё и не всегда получается. Пока тренируюсь, а рецептик будет попозже.
Некоторое неудобство работы в общественных местах заключается в том, что в один прекрасный момент твой любимый офис может закрыться, скажем, на сан. день.
Мне кажется очень важным для начала научиться готовить те блюда, которые нравятся именно вам. Например, я наибольшее удовольствие испытываю от разнообразных закусок, особенно в стиле испанских тапасов, поэтому я начал учиться готовить именно их. Нет ничего более волшебного (ну или почти ничего), чем самому приготовить блюдо, которое до этого ты мог отведать только в кафе или ресторане. Это чудесное, ни с чем несравнимое чувство, я настойчиво рекомендую каждому из вас с ним познакомиться.
Я готовлю не для того, чтобы произвести разовое впечатление на самочку. К тому же, такая стратегия провальна в принципе. Невозможно сделать что-то качественное без подготовки, без проб и неминуемых ошибок, без выработки чутья. Я стремлюсь к тому, чтобы с каждым разом совершенствовать свой навык, дабы в итоге готовка стала для меня простым и естественным действом, выполняемом практически без раздумий. Мой ориентир — это Оливерский «Обед за 30 минут», полный курс из трёх блюд за полчаса.
Более того, сейчас меня серьёзно попускает от мыслительных процессов за готовкой. Внимание переносится в сенсорно-моторную область, и мой ум расслабляется и отдыхает. В итоге я чувствую себя посвежевшим и могу при этом вкусненько пожрать.
Нет ничего хуже выученной беспомощности. Когда раз за разом кому-то из взрослых слишком сложно позаботиться о своих близких. Нарядить ёлку, потому что это ууу! Это идти, выбирать, покупать, иголки! Приготовить вкусный ужин, потому что это резать, жарить, подавать! Да я целый день на ногах, а ты вообще мерзавец ничего не делаешь целыми днями! Мы, конечно же, никого не виним, потому что всё понимаем. Но! Сами мы собираемся действовать иначе!
День всех святых — весёлый праздник. Наряжаться нечистью и расставлять кругом огненные пугалочки — это же ми-ми-ми в его исключительной форме.
Поэтому!
Отрываем свою жопу от дивана и отправляемся резать тыкву! Вот просто берём, режем, и всё на этом!
Я хочу начать с простых вещей, потому как именно из простых вещей мы составляем сложные. Как я уже сказал, еда на столе в основе своей — это вкус, цвет, форма, аромат и консистенция.
Вкус — это сочетание базовых вкусовых ощущений, вроде нот в музыке. Это кислый, сладкий, горький и острый (если я ничего не пропустил).
Форма — это геометрия, основанная на базовых когнитивных (познавательных) примитивах ума: различении (контраст), объединении (группировка) и комбинировании. На кухне это форма ингридиентов, а также посуды. К ним ко всем применимы понятия дизайна. Для того, чтобы красиво оформить блюдо, быть дизайнером не обязательно. Нужно лишь подсматривать, как делают другие, отмечать, что нравится и беззастенчиво копировать до тех пор, пока не выработается собственное чутьё.
То же самое применимо и к цвету. Один и тот же продукт может иметь разнообразный цвет, который при смешении будет выглядеть куда интереснее своего однородного собрата.
Вот, например, салат из помидоров.
Иногда миска риса — именно то, что нужно. Разный рис имеет разный привкус, нужно пробовать каждый, чтобы иметь возможность выбирать и варьировать. Сегодня это басмати, сваренный в большом объёме воды (приблизительно один к четырём) для рассыпчатости. Это важно. Крахмал должен потеряться в объёме воды, а не склеивать зёрна. Пропорция, которую можно встретить в интернете, один к двум, используется для варки методом абсорбции, о нём потом расскажу.
И ещё. Не храните варёный рис. Нет ничего более мерзкого, чем слежавшаяся клейкая биомасса, с которой большинству из нас пришлось хорошенько намучиться в детстве.
Пятнадцать минут — это всё, что требуется. Пятнадцать минут, и вместо отвратительного месива вы получите тарелку вкуснейшей пищи.
Мне снились лица. Длинная череда лиц с различными выражениями на них, проигрываемыми в чудовищно замедленной съёмке. Я видел выражение лица и ощущал эмоцию, которую оно выражает. Чувствуя изменения силы отклика по мере изменения мимического рисунка. Это был мучительный, изматывающий тренинг, замыкавший на себе всё моё внимание, пожирающий все мои силы и заставлявший меня желать его прекращения. Похожим образом чувствуешь себя, слушая музыку, переборщив с приятельской трубкой мира. Слишком тяжело, слишком долго. Меня удивляла подробность этих образов и само их наличие. Во мне есть целый каталог всевозможных мимических рисунков с присоединённым к ним эмоциональным значением.
Ради забавы я попытался представить себе голую женщину. Тут же возник необычайно детальный образ, однако желания не было.
Я попытался себе представить решение своего коэна, и у меня ничего не получилось.
Потом я провалился в сон.
Как мы превращаемся из унылых говен в годных сильных военов? Раз за разом проходя испытания, не умирая.
Раздавался удар колокола и рёв зала стихал, обрушивая на головы присутствующих непривычную тишину. После короткой паузы за бумажной панелью передо мной бесшумно скользила тень, и раздавался первый удар деревянным молоточком по дощечке с сутрой. Затем ещё один. И ещё, постепенно ускоряясь, прекращаясь в конце концов в мерное мелкое постукивание. Затем тишина и несколько ударов с большей паузой.
Это был самый счастливый момент в моей жизни. Этот звук означал, что я продержался ещё один день. Не убежал, не сдался, не повернул назад. На сегодня практика закончена. Однако все желающие могут продолжать и ночью. Для них дежурит специальная смена на кухне, чтобы можно было подкрепить силы.
Но можно и просто вернуться в общую комнату, переодеться в сухое, умыться, напиться воды и набрать бутыль с собой на ночь. Затем упасть на матрас и уснуть, видя невероятной, почти галлюцинаторной яркости, бесконечно податливые и от того совершенно не интересные сны.
Я чувствую, что ещё одна моя личная эпоха прошла. Я снова ощущаю себя другим, хотя и несущим всё ещё часть прежнего багажа. Люди, знающие меня, замечают эти изменения. Они говорят, что уже за последние полгода я изменился серьёзным образом. Прибавил в личной силе.
Почему-то людям спокойно со мной, несмотря на то, что внутри меня всё ещё полыхает адский пожар.
Мне очень помогает Вечность. Когда мне не удаётся совладать с нетерпением, когда ум наполняется вопросами «когда же это всё закончится?», «долго ещё?», «сколько осталось?», «скоро ли конец?» и далее в таком роде, я представляю себе (как можно красочнее), что моё нынешнее занятие будет длиться целую вечность и больше никогда не закончится. Ум, услышав в ответ на своё «когда?» красноречивое убедительное «никогда», по какой-то неизвестной причине успокаивается. «А, ну тогда ладно» — словно бы говорит он и продолжает заниматься тем, что дают.
Наше сознание похоже на баллистический гель, хранящий траектории всех пронзающих его событий крупного и не очень калибра. То, что мы называем собой — это рисунок трассирующих пуль, расцветивших небо нашей осознающей способности.
Большинство людей считает творчеством совсем не то, что следует. Им кажется, что творчество — это что-то сложное, для чего необходимо долго учиться, колоться в жопу анашой и как минимум отрезать себе одно из ух. Это не так.
Творчество — это любое проявление нашей жизненной силы, нашего духа. Это всё, что носит отпечаток нашей души. Творчество — это акт жизни как она есть, расход энергии, без которого невозможно её пополнение.
Нелепый рисунок — творчество, самый несовершенный текст, нашедший выход из душевных глубин — творчество, воспитание детей — творчество, обустройство своей жизни — творчество. Все сферы нашей жизни насквозь пронизаны потребностью творить. Творчеству не нужно сопротивляться, что бы ни получалось в итоге.
Еда, как это ни странно прозвучит — это не только вкус. Это ещё и цвет, форма и аромат. От того, как выглядит блюдо, зависит сила нашего аппетита и его, блюда, усвояемость. Нужно стараться делать не только вкусно, но и красиво. Благо, это несложно.
