Любопытно, что наша прогрессивная научная цивилизация является по сути глубоко иррационально верующей. Всё научное здание покоится на фундаментальном допущении существования объективного мира, не доказуемом и принимаемом на веру точно так же, как принимается на веру существование Бога в других религиях. Мы настолько привыкаем мыслить в терминах объектов и субъектов, что отвергаем возможности иных взглядов на мир как “неестественных”. В самом деле, спроси любого встречного на улице человека, почему он считает, что всё увиденное и услышанное им существует, то есть принадлежит миру раздельных объектов, отдельно и отличимо от его собственного сознания, и человек этот с высокой вероятностью покрутит пальцем у виска. Почему этот стул существует? Это же очевидно! Стул – это стул, это ес-тес-твен-но. А естественно потому, что впиталось с молоком нашей западной матери.
На деле ничего естественного и само-собой-разумеющегося здесь нет. Человек по своей природе находится в пространстве субъективного опыта, сфере собственного сознания, на которую совершенно равнозначно отображаются данные органов чувств и проецируются результаты внутренней мыслительной деятельности. Это неизбежный, неустранимый факт человеческого существования – его предельная, абсолютная субъективность, естественная (и единственная) среда обитания.
То же, что нам кажется столь естественным, на деле является весьма своеобразным “вывихом” сознания, разделяющего своё пространство на “Я” и “не-Я”, постоянно их поддерживая и обновляя, а порою и усложняя до множественных сущностей вроде “Я внутренний”, “Я глазами других людей”, “Я дома”, “Я на работе” и далее, далее, далее.
Вследствие этой мисконфигурации человеку приходится постоянно пропускать всю поступающую информацию сквозь интеллектуальный фильтр, принимая одни и репрессируя другие части своего непосредственного опыта, искажая реальность в угоду своего социального существования. Однако именно прямой чувственный, аффективный опыт является источником энергии подлинного человеческого благосостояния, основой действительной полноты жизни.
Наука же, до тех пор, пока она является не просто инструментом познания, но жёсткой, искажающей реальность сущностью, является нарушением психики и должна быть преодолена.
Постижение буддийской Пустоты и есть выправление такого вывиха, возврат сознания в естественное русло не искажённого восприятия жизни во всей её (как актуальной, так и потенциальной) полноте.