Исследуя собственные интересы, очень важно отстраниться от любого оценочного контекста, взглянув на свою жизнь по возможности беспристрастно, не поддаваясь соблазну ругать себя за ошибки или хвалить за какие бы то ни было достижения, исследуя фактическое наполнение пройденного пути. Нужно вспомнить всё, что привлекало внимание, всё, что действительно совершалось, что занимало мысли, что манило и не отпускало. Порой результат может оказаться довольно неожиданным. Так, например, я обнаружил, что большую часть моего времени поглощает вовсе не творчество, не профессиональный рост, а поиск ответов на философские вопросы относительно устройства мира и сознания, решение возникающих противоречий и устранение нестыковок и слепых пятен в своём мировоззрении. Весь остальной же мир для меня – вода, льющаяся на лопасти этой мельницы.
Другое моё неотступное стремление – выражение своих мыслей в тексте. Начавшись с первых дневников в духе “сегодня я встал, позавтракал и почистил зубы”, и превращаясь со временем в инструмент действительного проживания эмоций, активного размышления, личностной экспрессии. Мысль может существовать в различной форме, и текстовый эквивалент пришёлся мне по вкусу больше всего.
Фотография интересовала меня меньше, являясь в основном лишь спутником моего одиночества. Спутником, однако, проверенным и очень надёжным. Рассматривая мир через видоискатель, можно расствориться в пространстве, и я не раз ловил себя на впадании в состояние транса в процессе съёмки, когда я не вполне понимаю, что я снимаю, что зовёт меня, что манит, я лишь следую этому глубокому чувству, навожусь и нажимаю на кнопку. Я даже не всегда помню, как делал ту или иную фотографию.
Рисование было другим способом погружения в несуществующий мир, переживания недоступных, недостающих в реальности ощущений, своеобразного искейпа от назойливого удушья обстоятельств. Уже тогда я ощущал, что, рисуя, мне непостижимым образом становится легче, однако всякий раз, когда нужно было выплеснуть серьёзное переживание, мне приходилось переступать через внутреннее сопротивление. Первые штрихи были искусственными и ненатуральными, затем становясь всё более свободными, экспрессивными, процесс затягивал всё глубже, напряжение эмоций постепенно возрастало, трансформируясь простой шариковой ручкой в символы невыносимости происходящей дома войны, невозможности принять чью-то сторону, отчаянном желании прекращения этой безумной пытки, поиска запредельного, недостижимого идеального мира, в котором бы у меня появился хоть какой-нибудь маленький шансик на счастье.
Затем в мою жизнь вошёл психоанализ, появившись вначале как средство преодоления критической ситуации, когда создаваемый годами идеализированный безопасный мирок, ставший ещё одной формой расстворения в части окружающего мира, вдруг резко и бесцеремонно разрушился, обрубив многолетние привязанности и разом лишив меня доброй половины моей психической сущности, впоследствии укрепившись в качестве инструмента по распутыванию клубка накопившейся боли, страхов и искажений реальности.
Буддизм же наконец дал мне то, что я искал уже очень давно – надёжную основу для собственной интеграции, неуязвимую философски, предельно согласованную и одновременно адекватную окружающей действительности. Для постижения главной концепции учения мне понадобилось что-то около года, после чего моё существо действительно начало становиться более цельным и согласованным. Мне сложно даже выразить тот кайф, который я испытываю от переживания этой цельности, от уверенности в своём знании, в его гибкости и абсолютной трансцедентной универсальности. Дополнительным бонусом для меня являются буддийские практики, позволяющие сделать ум более ясным, острым, подвижным и в то же время устойчивым к отвлечениям.
Программирование тоже явилось в своё время средством бегства от реальности. Поставленная задача позволяла целиком уйти в её решение, отрешившись от всего окружающего мира, со всеми его колюще-режущими орудиями. Однако на данный момент эта его функция себя исчерпала и программирование представляет ценность лишь в виде заработка и возможности быть востребованным, а также как источник проблем роста, тренинг эффективного менеджмента дел и событий, работы с людьми.
Резюмируя, можно сделать вывод, что идеальной стратегией дальнейшего развития было бы преодоления барьера смены привычной формы работы с текстом, объединённой с проживанием не выраженных эмоций, желаний, красоты, любви, эстетики, романтики и всего, к чему стремится моя душа, совмещённого временно с профессиональной деятельностью в сфере айти. Входя перед началом работы с текстом в состояние созерцания, процесс творчества превращается также и в практику, и в источник дальнейшего само-развития, и в выражение более глубоких слоёв бессознательного. Фотографию я буду развивать по мере возможностей для диверсификации своих возможностей, а также как дополнительный источник вдохновения и отвлечения, средство борьбы с тем, что по-английски называется “writer’s block”. Также стоит уделить внимание исполнению других долгоиграющих желаний для поддержания интереса к жизни и получению нового опыта, сюжетов, деталей, персонажей и проч., и проч.
Таким образом направление дальнейших действий сводится к поиску новой интересной работы – раз, к установлению привычки писать каждый день в формате книги – два, к получению дополнительной информации о возможностях монетизации своих умений – три, к превращению своих желаний в осуществимые проекты – четыре, к завершению своего формального фотографического образования и выделению времени на практику и анализ отснятого – пять, определение необходимых усилий по удовлетворению базовых и скрытых потребностей, путей поддержки и поощрения интереса к жизни – надцать.
Всё, устал, нужно выпить чаю и отдохнуть.
